Одним из главных моих интересов всегда был видео-арт, особенно созданный женщинами. Последние пару лет сама занимаюсь виджеингом – создавая визуальное сопровождение для электронной музыки. Мне интересен не «клубный» формат аудио-видео перформанса (музыка + виджеинг как визуальный фон\иллюстрация музыки), а что-то более сложное – тем более, что, помимо музыки, иной раз есть необходимость «визуализировать» поэтический текст .

Участвуя в международном проекте Live Performers Meeting , поняла, что меня особенно впечатляют проекты, соединяющие музыку, видео-проекции и современные технологии с элементами танца, перформанс-арта и театра. На данном этапе, я стремлюсь к тому, чтобы обогатить свой творческий «арсенал», узнать больше о свете и цвете и о построении пространства в перформативных искусствах – чтобы использовать эти техники в своей работе.

***

Этой осенью мне посчастливилось по-новому взглянуть на театр, узнать больше о том, как эта традиционная сфера искусства взаимодействует с новыми технологиями. В сентябре я посетила международный обучающий проект SYPEMEDA (Media+Performing Arts), который проходил на базе Республиканского Театра Беларусской Драматургии (РТБД). Результатом данного проекта стали перформансы беларусских режиссеров и медиа-артистов, разные по своим задачам и способам выражения

О месте современного танца и хореографии в театре мне удалось пообщаться  с Ольгой Скворцовой, художественным руководителем независимого театра современного танца D.O.Z.SK.I и SKVO’S Dance Company.

Я также посетила несколько спектаклей, которые мне порекомендовали, – «Шёлк» Алексея Лелявского в театре кукол и «Постигая любовь» Свободного театра.

В октябре в Минске состоялся форум театрального искусства «ТеАрт», а с ним и ряд мастер-классов. Мое внимание привлек мастер-класс «Свет в театре: исследование среды» , который проводила Юстына Лаговска – польский сценограф, глубоко и тонко чувствующий художник. Все 4 дня были наполнены интересными обсуждениями и практическими упражнениями и мы старались быть в одном потоке с той средой, которую пришли изучать.

Казалось, что театр для Юстыны не заканчивается за пределами сцены. Она ищет, видит, наблюдает окружающую среду, внимательно просматривает перед своим внутренним взором идеи и возникающие образы. Самое интересное оставляет себе. Она – посредник света.

5 слайдов, которые мы получили в первый день воркшопа предстояло наполнить новой жизнью, любой которой мы захотим. В последний день каждый участник с интересом и увлеченностью показал то, что удалось придумать. Кто-то заполнил пустоту листьями осени, кто-то шкурками овощей – идей было много, из них уже можно было сделать фон для нового спектакля.

Мы попробовали себя в роли осветителей в малом зале РТБД. Перед нами стояла задача показать красоту и природу яблок, выкатившихся из ящика на пол, но при этом не забыть и про актеров. Мы исследовали заброшенную стройку в поисках пространств, в которых могли бы воплотиться сцены и образы героев из «Гамлета».

Творческий дуэт Юстыны Лаговской и польского режиссера Яна Клата стал для меня настоящим открытием. С видеопостановки H. (based on Hamlet) началось наше знакомство с Юстыной в первый день мастер-класса. На экране заброшенные верфи Гдыни – это и есть сцена для игры актеров. Зрители же покорно следовали за игрой актеров и разворачивающимся действом. Чтобы снять спектакль, актерам пришлось несколько раз играть ключевые сцены. Изначально спектакль не планировали записывать, но когда стало понятно, что верфи готовят к сносу решили задокументировать постановку.

Эта постановка в моей памяти осталась индустриально тяжелой – и в то же время белой, светлой и удивительно футуристической, несмотря на то, что тексту Шекспира уже 400 лет. Все дело в режиссуре: она свободная и динамичная и в выборе места для действия. Действо увлекало – было интересно что же дальше, хотя я знаю, что будет дальше. Юстына ставила свет, костюмы тоже ее идея – актеры в белых костюмах фехтовальщиков: в современном мире они единственные, кто на шпагах сражается за свою честь.

Обучение действием

Продолжением воркшопа стала поездка на крупный международный фестиваль «Новая классика в Европе», проходивший в Лодзи, в театре им. Ярача. На фестивале было представлено 5 постановок мировой театральной классики, в оригинальных авторских интерпретациях. Нам довелось понаблюдать весь процесс подготовки двух из них – «Разбойники» Яна Клаты и «Бориса Годунова» Николая Коляды. Мы присутствовали на монтаже декораций, наблюдали установку звука и света. В случае «Разбойников» этот процесс выглядел техничным и отлаженным, а подготовка к «Борису Годунову» казалась сложным и мучительным художественным поиском. Мы видели и бурный накал эмоций во время генеральных репетиций, волнение режиссера и многое другое. В общем – незабываемый опыт. За время пребывания в театре мы познакомились с основным техническим персоналом, и с самой «театральной фабрикой» театра Ярача. Обычно 1 -2 месяца уходит на подготовку декораций и костюмов, чтобы зрители увидели замысел режиссера и его команды во всей красе. Честно говоря, несколько пар женских туфель и платьев, которые я там увидела, я с удовольствием имела б в своем гардеробе.

А теперь самое волнительное – спектакли. Мы увидели 2 разные школы. «Разбойники» – постановка польско-немецкая, «Борис Годунов» – русская.

«Борис Годунов» – это много шума, людей – балаган!, – но при этом эмоциональная и выразительная игра актеров, именно это и хотел показать Николай Коляда. Режиссёр использует много массовых движений людей и танцы на сцене, а также играет с подменами актёров и смыслов (то мы видим спину уходящего Годунова, то вдруг лицом к нам поворачивается юродивый Миколка, то перед нами властитель, произносящий речь, то зритель уже провожает Бориса со сцены под шуточную песенку пьяного мужика). Мир, в который я погрузилась, до боли знаком: пёстрый, шумный и коварный, где много деталей, складок, спиралей и закорючек. В этом мире легко спрятать тайну и потеряться во множественных смыслах. Здесь только один главный герой – Борис Годунов, игру Олега Ягодина я долго пересматривала в памяти. Николай Коляда (а он не только режиссер, но и звуковой аранжировщик и сценограф ) заметил по поводу сценографии, что они просто возят с собой свой екатеринбургский домик-театр, – в декорациях нет особой концепции, да и костюмы сделаны из того, что было под рукой и что удалось купить на рынке. А главное – это игра его Величества Актера.

«Разбойники» – нечто совершенно противоположное для меня (возможно сказывается другой менталитет – отличие образа мыслей и восприятия). Актеры как будто специально скрывают свои эмоции, я больше слышала речь, немецкую и агрессивную. Эта речь в сочетании с режиссурой держала меня постоянно в напряжении. Спектакль, по ощущениям чистый и гладкий, как современный стиль HI-TEC, без изъянов и заусенец. В нем много света (на сцене было около 35 ламп дневного света высотой 1,5 -2 м), сексуальности и необузданной энергии. 5 полуобнаженных мужчин (разбойники) своим видом и движениями демонстрировали несогласие, буйство – явный протест. Шиллер и предположить не мог, что тот лес XVIII в., мрачный и дремучий, в котором разбойники – хозяева, когда-нибудь приобретет формы технократического города с его небоскребами, камнем и лампами дневного света, а разбойники предстанут в образе панков в кожаных штанах, с татуировками и пирсингом, но всё с тем же желанием противостоять миру. Тщательно продуманное управление светом на сцене, использование видеопроекций и манипуляций со звуком подкрепляют впечатление современности. Зрителю некогда расслабиться: или экраны, или звуковые эхо и повторы его возвращали на сцену. По словам Яна Клаты, – видеопроекции помогли ему выразить те идеи, которые он не мог выразить традиционным способом, а также местами помогли сократить диалоги, которых и так много в одноименном произведении – сконцентрировав постановку.

Непосредственное наблюдение процесса создания театрального действа – отличный опыт! Хоть мы увидели всего 2 постановки из фестивальной программы – впечатлений хватило надолго. Быть за кулисами, общаться с мастерами, актёрами, техниками – безусловно даёт большее понимание театрального процесса, да и замысла постановки. Правильно подобранный видео-ряд (будь-то фоновый, на протяжении всего спектакля, или видео-интерлюдии между сценами), а главное его тщательная дозировка – способны органично вписаться в постановку и обогатить её, в то же время не перетягивая внимание зрителя на себя.

Фотографии – Юля Ковязина, Ольга Салахеева